В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Выменяла себе на Букривере "Ангелов опустошения" Джека Керуака. Конечно, пока не дочитаю Хамфриза, эту книгу трогать не буду, но все равно не удержалась и заглянула в середину.
читать дальшеМы все садимся на край тротуара а Рафаэль заваливается садясь по-турецки прямо на дорогу лицом к нам и начинает говорить и жестикулировать в воздухе теми руками — Некоторые из нас сидят скрестив ноги — Долгую речь произносит он в которой слышится пьяное трожество, мы все пьяны, но в ней еще все равно есть это птичье-чистое рафаэлево торжество но вот подходят легавые, и подтягивается патрульный крейсер. Я поднимаюсь и говорю "Пошли, мы слишком шумим" и все идут за мной следом но фараоны наезжают и хотят узнать кто мы такие. "Мы только что вышли вон с той большой вечеринки вон там." "Так вы слишком сильно шумели — Нам три звонка от соседей поступило." "Мы уходим," говорю я, и поворачиваюсь чтоб идти, а кроме этого полицейские теперь начинают врубаться в большого бородатого Ирвина Авраама и в спасенного благородного на вид Дэйвида и в сумасшедшего горделивого художника а затем они видят Лазаря с Саймоном и приходят к выводу что это будет чересчур для их участка, а так конечно и оказалось бы — Я хочу научить своих бхикку избегать властей, как написано в Дао, это единственный путь — Это единственная прямая линия, насквозь -Теперь мы владеем миром, мы покупаем вина на Маркет-Стрит и все ввосьмером запрыгиваем в автобусы и пьем там сзади и слезаем и идем крича вниз по большим длинным разговорам самых середин улиц — Забираемся на холм и длинной тропой и вверх до травяного тротуара на вершине с которой открывается панорама огней Фриско — Сидим в траве и пьем вино — Все болтаем — Затем до хаты этого мужика, в дом со двором, большой хай-фай электромагнитный пу-бах здоровенный фонограф и они с гулом запускают здоровенные номера, органные мессы — Левеск-художник падает а думает что его ударил Саймон, и плача приходит пожаловаться нам — Я начинаю плакать из-за того что Саймон кого-то ударил, все это пьяно и сентиментально, Дэйвид в конце концов уходит — Но Лазарь "это видел", видал как Левеск упал и ударился, и на следующее утро оказывается что никто никого не бил — Вечерок отчасти глуповатый но полный торжества которое наверняка было пьяным торжеством. Утром Левеск приходит с тетрадкой и я говорю ему "Никто тебя не бил!" "Ну я рад слышать это!" ревет он — Я как-то раз сказал "Ты должно быть мой брат который умер в 1926 году и был великим художником и рисовальщиком в девять лет, ты когда родился?" но теперь я понимаю что они вовсе не одно и то же лицо — если так, то Карма свернула. Левеск искренен с большими голубыми глазами и очень хочет помочь и очень смиренный но и он тоже вдруг может обезуметь прямо у тебя на глазах и бешено заплясать по улице что пугает меня. К тому же он смеется "Муии хи хи ха ха" и нависает у тебя за спиной… Я изучаю его тетрадку, сижу на веранде разглядывая город, провожу спокойный день, набрасываю вместе с ним картинки (один набросок который я делаю это спящий Рафаэль, Левеск говорит "О это Рафаэль-от-пояса в самый раз") — Потом мы с Лазарем моросим призраками ему в тетрадку нашими суматошными мультяшными карандашами. Я бы хотел увидеть их снова, особенно странные бродящие призрачные линии Лазаря, которые тот рисует с ослепительно озадаченной улыбкой… Затем ей-Богу мы покупаем свиные отбивные, весь магазинный запас, мы с Рафаэлем обсуждаем Джеймса Дина перед стендом кинотеатра, "Что за некрофилия!" вопит он, имея в виду что девчонки обожают покойного актера но то чем актер не является, то что актер есть — Готовим на кухне свиные отбивные и уже стемнело. Предпринимаем короткую прогулку вверх по той же самой странной тропе через пустырь со скальной травой, пока мы спускаемся снова Рафаэль шагает сквозь лунную ночь в точности как опиумотрубочный китаец, руки у него глубоко в рукавах а голова склонена и он идет дальше и дальше, по-настоящему темный и странный и согбенный под горестными соображениями, глаза его поднимаются и прочесывают окрестность, он выглядит потерянным как маленький Ричард Бартельмесс в старой картине о лондонских опиекурильщиках под фонарями, фактически Рафаэль заходит как раз под фонарь и переходит к другой темноте — руки в рукавах он выглядит угрюмо и сицилийски, Левеск говорит мне "О как бы я хотел написать его когда он идет вот так." "Нарисуй сначала карандашом," говорю я, потому что весь день безуспешно рисовал его тушью - Мы входим и я иду спать, в свой спальник, окна открыты к прохладным звездам — И сплю я со своим крестиком.
В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Коллега по работе, которая далека от искусства в целом и от музыки в частности, часто удивляется, мол, вот как ты умудряешься находить для себя столько новых песен каждую неделю? Ну, если не брать в расчет инет, то обычно они меня находят, а не я их. Вот например, сегодня мы со знакомым разговорились про Уилла Смита, и я вспомнила, что хотела купить новый номер Эсквайера с его фэйсом на обложке (не смотрите на меня так, да-да, помимо мужской туалетной воды, я еще и журналы мужские люблю). Зашла в "Первую Полосу", но там его не оказалось. С горя купила себе Роллинг Стоунс и обнаружила в нем статью про новый альбом Джими Хендрикса. Вуаля - вот тебе свежая порция музыкальных ощущений.
В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Например, Земля сломалась. Ну, то есть как. Не на две части разломилась, а не крутится больше вообще. Произошло у нее что-то внутри, не работает. С одной стороны у нее вечное солнце, с другой — ночь. И ни туда, и ни сюда. Утром проснулся, собрался, зубы почистил, часы проверил – девять утра, ничего не перепутал, а за окном все равно темно. На работу пошел. И странно так: всегда же в это время, когда в маршрутке до метро едешь, уже светло, а сейчас темно. А все вокруг сидят с таким видом, что ничего не замечают. Так очень часто люди делают. Например, сидит двадцать человек за столом. Вдруг один встает и говорит: «Я зажарил и съел десять младенцев, вынужден в этом признаться». А все сидят дальше, вид такой, что ничего не было, только пара человек бросит заинтересованный взгляд и один попросит передать соль.
читать дальшеПриходишь на работу, сотрудники подтягиваются на службу. На проходной предъявляешь пропуск и с надеждой так заглядываешь охраннику в глаза. Ну, может, хотя бы он как-то вид подаст, мол, что-то не так вокруг, чувак. В переговорную заходишь, там уже все собрались, ждут тебя одного. Включили свет и сидят. И ты им говоришь: «Вам не кажется, что как-то…» И весь день потом насмарку. Потому что все сразу в интернетах, читают новости. В жж сообщения с разных континентов, мол, что и как. У нас солнце светит, день не заканчивается. А у нас темень, утро так и не настало. И самое главное: непонятно, что делать. Ну, например, отменить занятия в школе. Или нет. Поднять курс доллара. Все побегут сдавать рубли. А потом выяснится, что опять нет. Доллар как раз падает. И вообще непонятно, как теперь. На работе сделают короткий день, всех отпустят пораньше. Кто-то быстро поедет домой собирать вещи, из Москвы жуткие пробки. При этом непонятно, куда и зачем ехать, но что-то же надо делать. Все работает: электричество, мобильная связь, телевизор, интеренет, радио и даже пульт от телевизора, но ночь и день не меняются местами. В интернете сообщения, что Малайзии больше нет. Почему именно Малайзии — непонятно, но ее нет. Потом оказывается, что есть, все ок, не ссыте. Космонавты рапортуют из космоса: «Ребята, мы ничего не понимаем. Она просто никуда не едет. И ни туда, и ни сюда. Замерла на месте и стоит». – «Ну а вообще как вокруг? Что изменилось?» — «Да ничего не изменилось, все как всегда. Вы лучше нам скажите, возвращаться или нет? Нам тут страшно, ребят, ну не вешайте трубку!!!» И вообще тогда непонятно, как быть. Чрезвычайные комиссии, экстренные совещания глав государств. Та часть планеты, у которой ночь и зима – она особенно против такой расстановки. А те, у кого лето и жарко — те тоже гундят, им без конца и края сильно жарко, свет глаза режет. В одном конце резко повышается продажа световых приборов, становятся недоступными лампы дневного освещения. А в другом — дефицит темных плотных штор, особый шик – повязка на глаза для сна, такие еще в самолетах выдают. С одной стороны планеты повышается реализация приборов ночного видения, с другой — резко падает. На второй день ученые всего мира будут выдавать противоречивую информацию. Есть сообщения о том, что если все жители Земли в одну и ту же минуту побегут с востока на запад (тут резко подскакивает продажа компасов), то тогда есть возможность разогнать Землю, как велосипед педалями. Появились активисты, которые сразу побежали, про это передают в новостях. Общественность призывают выдавать им еду и воду, пускать поспать. В жж сообщения: «Вчера у нас ночевали десять ребят, сегодня прибегут еще семь. Мы с мужем и ребенком в одной комнате, они в другой. Все измученные, уставшие. Пожарила им в дорогу курицу – не взяли. Говорят, с ней тяжело бежать, давайте сухари». И комментарии: «Ты молодец! Так держать! Респект!», «А мы вчера пустили таких же, утром не досчитались денег, часы мужа увели». Начинается разный срач в жж, дискуссии про то, что фигня этот ваш бег, все равно не помогает, некоторые кроют теорию хуями, другие держатся на элегантных повышенных тонах. Талантливые авторы пишут сразу стихи. Например.
Белый день придет, я знаю, Ты наступишь, умоляю… В небе солнышко проснется, Птичка птичке улыбнется.
Или другие стихи.
Вчера ночь. Сегодня ночь. Ночь. Обозначили тень движения. Надо помочь, не надо помочь. Тень прозрачна. Я – свет. Нет, нет, нет. Сорвался. Зачем в душе темно, солнце щурится за облаками. С нами. Не с нами. Это звезды поют. Допоют, я знаю. Не зову, не умоляю. Таю.
Это бесконечные стихи. Ну как-то так.
Те люди, которые остались в ночи, срочно берут билет на самолет и летят заниматься фотосинтезом туда, где солнце. А те, которые остались в режиме заката и рассвета – им самый ништяк. Красота неописуемая. Юзер drugoi вывешивает очень красивые фотографии, юзер tema заводит новую рубрику "Жопа". Всем жопа, присылайте свои жопы. Все считают это верхом цинизма, но обязательно бегают посмотреть. На третьи сутки вдруг раз – вся Земля дергается. Не сильно, без тряски. Так дергаются иногда машины, когда начинают движение из-под горки со светофора. Сначала чуть назад, потом плавно вперед. И опять все поехало, заработало. И первый раз все услышали звук, как Земля едет. Не громкий, еле слышный, такой между «ууу» и «ммм». Потом ухо привыкает и перестаешь замечать, как всегда. С этим звуком выпустят CD, на обложке земной шар. Опять же рингтоны, отправьте смс с текстом "mother nature", получите звук Земли. По телеку передадут репортаж о том, сколько потеряло мировое сообщество в евро и долларах. Сильно пожалеют те, кто купил за нереальные деньги дома в районе дня. Леса будут выглядеть, как вчерашняя петрушка в магазине – желтые в некоторых местах, с отвисшими ветками. Потом все встанет на свои места, конечно. Позеленеет, где пожелтело. Остынет, где нагрелось. Потеплеет, где замерзло. Поползут по земле тени, как раньше. Ученые еще какое-то время побегают с пробирками и линейками, поизучают. А потом упадет самолет, какая-нибудь маленькая страна не поделит нефть с другой маленькой страной, президент вылетит с официальным визитом, Алла Пугачева выйдет замуж за Тимати, хоккеисты выиграют кубок, газопровод проведут, солдат сбежит из военной части с оружием, иномарка врежется в остановку. Что там еще в новостях обычно передают, чтобы их смотрели? В общем, найдут люди, чем заняться. Забудут про эти три дня постепенно и опять будут всем на свете недовольны. Я хочу, чтобы новости начинались так: «Друзья! Сегодня мы прожили хороший день! Солнце встало и село. Были, конечно, неприятности, большие и не очень. По большому счету, они вообще не имеют никакого значения. Потому что все равно все изменится завтра, о чем тогда с вами говорить? Какая разница, кто у кого ворует газ, вот вам-то что от этого? Хватит смотреть всякую фигню! Вы, дорогие телезрители, только и хотите узнать, сколько человек погибло там или там. И знаете, что самое противное? Вы эту цифру слушаете с восхищением! Мол, триста человек! А если тридцать, то все уже, вам это неинтересно. Помните, на Гаити было землетрясение. И что? Поговорили и разбежались. Думаете, хорошо им сейчас там? Кто-нибудь вообще поинтересовался, как дела, как они живут теперь. Да плевать же всем на самом деле. Или вот Китай недавно трясло. Вы хоть в курсе, сколько там погибло? Да вас это даже не интересовало, потому что параллельно шпарил вулкан, все разговоры о том, кто и как не может улететь. Не стыдно вам, нет? Знаете, что? Послушайте хорошую музыку, позанимайтесь сексом и ложитесь спать. Спокойной ночи!»
В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Побежала на инвентаризацию. Жаль, в этот раз буду "на столе", заниматься сбором инфы. А я так надеялась опять побегать по аллеям, покачаться в погрузчике на пятом уровне высоты, распевая "море волнуется раз", покидаться каской... Эх. В общем, всем счастливо
Издательство: Ecco, 2007 г. Суперобложка, 192 стр. ISBN 0061458007 Язык: Английский
Known for his growling vocals and for the distinct poetry of his lyrics, Tom Waits has amassed over the course of three decades a devoted cult following. The Early Years collects the lyrics - formative and classic - from the first ten albums of this true bard of hard living. A celebration of both his words and of the artist himself, this lyrical biography charts the course from Wait's emotional debut album, Closing Time (1977), to the experimental stirrings in Heartattack and Vine (1991) and One from the Heart (1992). Here the words achieve a new potency, adding further dimension to this singularly gifted artist.
В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Foreigner выпустили бутлег, запись которого произведена на радио Mannheim. Люблю такие вещи. Очень люблю *Берет метафорическую трубку и закуривает. От счастья.*
В голове моей Бетховен – крепко сшит, неладно скроен (с)
Я тут немного пофлужу... пофлудю... в общем, поспамлю музыкальными постами, ага?) Настроенческое.
It is hard to handle When they open the door to a monster from a dream... Give me your best shot Let it run deep Swimming in the thick mud You still have time while the lion is asleep I'll stick to the logic We came for I'll pray and believe Show me your weak spot Would you believe All of them big shots They have snow on their minds and talking incomplete I see them gamble Shuffling for their needs It is hard to handle When they open the door to a monster from a dream I'll stick to the logic We came for I'll pray and believe We'll cut straight to the bone And face the barrel/battle And We'll hope to see white flags Down the line Soaked in cold sweat Losing all in one Closer to their last step Before they hide and bring in Mr. Bond Give me a reason All is said and done End of their season They'll take us back to a darker kingdom come